Борис Хейфец: Многие решения в экономике сегодня принимаются на интуитивном уровне...

За последние полгода рубль достаточно серьезно укрепился к доллару и евро. Эта тенденция не осталась незамеченной экономистами, которые, в свою очередь, по-разному оценивают этот процесс и его последствия для экономики России. О том, насколько сегодняшние курсы «реальны», правильной ли является стратегия расширения сферы торговли в нацвалютах и возможна ли (и нужна ли) дедолларизация экономики, «Инвест-Форсайт» поговорил с профессором Финансового университета при Правительстве Российской Федерации Борисом Хейфецом. 

— Борис Аронович, курсы доллара и евро по отношению к рублю сегодня достаточно низки по сравнению с теми, которые наблюдались в начале года. Как Вы считаете, насколько они отражают реальную ситуацию? 

— С одной стороны, низкий курс рубля держится уже достаточно долго, и причины понятны. Россия оказалась в ситуации изоляции и очень жесткой, невиданной прежде санкционной войны. Поэтому на 40–50% упал импорт, сократился экспорт, но приток валюты при этом остается.

В своем последнем докладе я назвал это явление «синдромом финансовой изоляции», и это, по сути, разновидность известной «голландской болезни». Голландия в свое время, напомню, за счет экспорта сырья получила большой приток валюты, укрепление своей нацвалюты.

Это достаточно плохо для экономики на самом деле, так как товары, произведенные внутри страны, теряют конкурентоспособность, стимул их экспортировать становится невелик.

Вроде эффект для курса рубля у нас такой же, но у нас две дополнительные причины: сокращающееся поступление валюты, хотя и не такое серьезное. А главное — мы ограничили использование этой валюты. Покупки населением, хранение этой валюты предприятиями. То есть, по сути, дедолларизация.

Это не очень нормально и не очень правильно отражает текущую ситуацию, одним словом. Давайте вспомним, как в новейшей истории России уже были и официальный курс вместе с курсом «черного рынка», ни к чему хорошему это не привело.

— Понятно, что крепкий рубль выгоден внутренним производителям, а слабый — экспортерам. В этой ситуации противостояния Минфина и ЦБ, как вы считаете, за кем больше правды? 

— Сейчас нельзя говорить в категориях «правда» или «неправда», на мой взгляд, сегодня решения часто принимаются на интуитивном уровне.

Но в общем авторитет у Центрального банка, я бы так сказал, достаточно высок. Политика мегарегулятора многими экспертами одобряется, она достаточно квалифицирована и адекватна сложившимся условиям.

Но другое дело, что, возможно, стоит принять ряд новых законов. Одна из проблем, напомню, была в том, что ЦБ не может покупать и продавать валюту, регулируя и влияя на курс.

Надо иметь в виду, для чего вообще валюта предприятиям? В том числе и для того, чтобы имелась возможность проводить модернизацию. Для граждан же наличие возможности накопления валютных сбережений, пусть даже и под подушкой, было способом убежать от инфляции, способом сохранения покупательной способности своих капиталов.

— Каким должен быть наиболее оптимальный курс доллара и евро к рублю сегодня и почему? 

— Многие говорят о том, что 75 рублей за тот же доллар было бы вполне нормальным валютным курсом. Хотя всегда и во все времена наиболее оптимальный курс — рыночный, а не тот, который удобен властям. В этой ситуации условные 75 рублей считаются «оптимальным», потому что именно такой примерно курс был в начале февраля 2022 года. И уровень цен, которые сложились тогда, вполне соответствовал этому курсу. Конечно, были определенные ожидания и, конечно, можно и сейчас подсчитать курс по соотношению стоимости потребительских корзин тогда и сейчас.

Кстати, в долларах-то цена на товары потребительской корзины тоже поднялась, так как с начала 2022 года мировая инфляция достаточно серьезно ускорилась.

Короче говоря, есть разные методы, но лучше, чем рыночный способ определения курса, в мире еще не придумано.

— Россия стремится расширить сферу торговли в национальных валютах. Насколько это правильная стратегия? 

— Действительно, сейчас мы все чаще выступаем за использование национальных валют при международных расчетах за поставляемые товары или ресурсы. Но в этой ситуации главный вопрос, который остается до сих пор нерешенным: а по какому курсу, например, пересчитывать рубли в юани?

Юань будет привязываться к доллару, и все равно получится, что нам тоже придется привязываться к свободно конвертируемой валюте, когда будем определять соотношение.

Конечно, можно говорить о том, что мы будем привязываться к курсу на бирже, допустим, даже Шанхайской.

— Возможна ли полная дедолларизация экономики сегодня и нужна ли она? 

— В принципе, политически верно было бы сказать, что дедолларизация нужна. Мы не можем с множеством курсов, которые существуют, с ограничениями, которые есть сейчас, полноценно использовать рубль для нормальных экономических отношений.

Я повторяю, что если мы будем увеличивать долю расчетов в национальных валютах с другими странами, то все равно нет такой свободной торговли, такой биржи, на которой мы бы определили реальное соотношение курсов того же рубля и юаня. Все равно нужна третья, свободно конвертируемая валюта.

Конечно, я считаю, что дедолларизация нужна. Надо избавляться от иностранных валют, но для этого необходимо укреплять экономику. Когда она у нас падает, избавиться от того же доллара не получится, решить такую задачу невозможно.

• интервью