Когда речь заходит об импортозамещении, в большинстве случаев предполагается замена программного обеспечения. Однако настоящей вендоронезависимости невозможно добиться без независимости аппаратной. О том, как российские производители оборудования могут ее обеспечить и как выйти из марафонской гонки мировым лидером, портал Cyber Media обсудил с главным специалистом отдела комплексных систем защиты информации компании «Газинформсервис» Дмитрием Овчинниковым.

Cyber Media: На чем в принципе строится аппаратная независимость? Можно ли рассчитывать на сотрудничество с Китаем?

Дмитрий Овчинников: Аппаратная независимость строится на полном владении всеми технологиями на каждом этапе производства. Надо не только уметь производить печатные платы, микрочипы и электронные комплектующие, но и станки, роботов, сборочные конвейеры и оборудование для организации «чистого» производства.

То есть, сюда входит целый комплекс направлений, таких как: станкостроение, робототехника, точные приборы и механизмы, химическая промышленность, оптика. Как видите, перечень того, что нужно чтобы овладеть полным циклом производства микроэлектроники, достаточно обширен.

На сотрудничество с Китаем рассчитывать можно, однако надо понимать, что никакими «свежими» технологиями он делиться не намерен. Кроме того, сам Китай неспособен обеспечить себя процессорами для смартфонов, аналогичными SnapDragon. Китай давно пытается импортозаместить современные процессоры. На аналоги их заменили, но полного сходства по производительности получить не смогли, воспроизвести процессор в техпроцессе 4-нм у них так и не получилось.

В то же время, использовать опыт, технологии и наработки Китая необходимо. Также будет нелишним провести вдумчивый аудит уже доступных на текущий момент времени технологий и оборудования и только потом точечно покупать необходимые вещи.

При этом стоит принимать во внимание вторичные санкции. Сегодня многие китайские компании стали сокращать свое присутствие на нашем рынке. В целом, они, конечно, помогут, но эта помощь не решит всех проблем с полным циклом производства микроэлектроники.

Cyber Media: Какие устройства из области ИБ уже сейчас производятся российскими компаниями?

Дмитрий Овчинников: Полностью, на все сто процентов у нас производят только мелкосерийные изделия для армии и флота РФ.

Если же говорить про гражданскую сферу, то до недавнего времени было выгодно заказывать производство чипов, микросхем в Китае или Тайване. Те же самые процессоры «Эльбрус-2» производились на заводе TSMC в Тайване. Поэтому все, что промаркировано надписью: «Сделано в России» надо прежде всего читать, как «Разработано в России».

В условиях мирового разделения труда было просто невыгодно полностью производить все детали для оборудования и такой подход абсолютно нормален для всех стран. Например, Apple сборку своих смартфонов осуществляет на заводе в Китае. Сейчас, правда, они перемещают производство на территорию Индии. Международные ИТ-гиганты при этом совершенно не стесняются того факта, что сборка осуществляется на территории другой страны, ведь чертежи и умы, которые генерируют новые технологии находятся в Кремниевой долине.

Cyber Media: Очевидно, нам нужно искать прорывные технологии в области микропроцессоров?

Дмитрий Овчинников: В моем понимании, это ключевая задача на ближайшее десятилетие. Дело в том, что последние полвека не было никаких существенных открытий в области микроэлектроники. Последней прорывной технологией стал p-n переход, что позволило перейти от ламповой техники на транзисторы. Процессоры по-прежнему строятся на фон Неймановской архитектуре.

Да, отрасль прошла значительные шаги в части миниатюризации и повышения производительности, но концептуально ничего не поменялось. Появились видеокарты, звуковые карты. Потом звуковые карты переехали на материнские платы. Видеокарты стали обладать мощностью, сопоставимой с центральным процессором. Но кардинально ничего не поменялось. Только миниатюризация, усложнение производственного цикла и уменьшение энергопотребления.

Если мы хотим не догонять конкурентов из других стран, а выйти на новый уровень, то необходимо финансировать исследования и вести поиск прорывных технологий, технологий на грани реальности и фантастики. В США есть организация под названием «Корпорация RAND», которая занимается предсказанием будущего и поиском новых технологий. России необходимо создать похожую по смыслу структуру. Если хотя бы одно из ста исследований увенчается успехом, это позволит выйти на первые роли и буквально громить конкурирующие корпорации на их же поле.

Вся проблема в том, что в условиях свободного рынка, цена изделия неуклонно снижается, пока не достигает себестоимости. Об этом не только Карл Маркс писал в своих книгах, но и другие экономисты до него. Вся первичная и легкая прибыль с рынка микроэлектроники уже давно снята. Теперь, для дальнейшего получения прибыли необходимо все больше и больше вкладывать денег в отрасль. Текущая прибыль уже поделена между основными игроками. России для выхода на такой же уровень потребуется около 20 лет.

Поэтому, вместо того, чтобы маленькими шагами догонять конкурентов на международном рынке, необходимо сделать технологический прыжок вперед. А это возможно только при использовании прорывных и/или закрывающих технологий, которые полностью обесценят предыдущие наработки и успехи других стран. 

Cyber Media: Как у нас обстоят дела с IT-специалистами в целом? Есть ли научно-исследовательская база для развития микроэлектроники?

Дмитрий Овчинников: В России есть все, чтобы начать развивать микроэлектронику в целом. Есть прекрасные институты, которые готовят новые кадры. Есть уже готовые специалисты, с опытом разработки. Их не так много, как программистов, но они есть и их достаточно для начала.

Есть заводы, которые работают на ВПК. Да, они зачастую производят штучный и дорогой товар, и они совершенно не умеют проектировать и производить массовые серии, но необходимая для старта база есть.

Для дальнейшего и скорейшего развития отрасли необходимо установить заработные платы наравне с ИТ-отраслью. Тогда приток новых специалистов будет обеспечен на долгие годы. Ну и конечно, компании, в которых будут работать эти специалисты, должны понимать, что этот тренд рассчитан на ближайшие десятилетия, чтобы планировать свою деятельность в долгую.

Cyber Media: Чтобы запустить такую сложную отрасль с расчетом на подобные достижения, понадобятся не менее масштабные бюджеты. Можно ли ждать от частного сектора, что он согласится сделать такую долгую ставку?

Дмитрий Овчинников: Ситуация конца 80-х годов, когда студенты ЛЭТИ в общаге на коленках собирали компьютер ZX Spectrum давно канула в лету. Сейчас, для производства многослойных печатных плат, сборки готового изделия применяются роботизированные линии производства. Производства микрочипов расположены в «чистых» помещениях. Это все требует огромных денег на первоначальные затраты по строительству производственных линий.

При этом, первая прибыль может быть получена спустя пять или десять лет в лучшем случае. Естественно, сейчас без поддержки государства такие сложные технические цепочки не организовать. Компания Huawei плотно сидела на государственных заказах, в тепличных условиях, пока не окрепла и не смогла выйти на открытый рынок. Корпорация Boeing была успешно выращена американским правительством на оборонных заказах. IBM и Microsoft также сидели на государственных заказах на первых порах. Просто об этом почему-то не принято вспоминать, и все их успехи преподносятся как демонстрация превосходства свободного рынка над госрегулированием. Я считаю, что для развития такой сложной отрасли, опирающейся на конгломерат других отраслей, необходимо отбросить ложные представления о рынке.

Если говорить об успешных примерах использования межотраслевого баланса, то это, безусловно, сталелитейная промышленность Норвегии и отрасль по производству сланцевого газа в США. В Норвегии, электростанции производили электроэнергию в убыток, за счет чего сталелитейные заводы были конкурентными на международном рынке, а убытки электростанций субсидировались из прибылей производителей стали. По рыночному подходу, это все совершенно неправильно.

Но если вслепую применить рыночный подход, то за счет повышения стоимости электроэнергии сталелитейные заводы сократят свою прибыль, потеряют долю рынка, что приведет к уменьшению потребления электроэнергии и закрытию части электростанций. В результате, мы получаем скукоживание отрасли и падение поступлений в бюджет.

Второй пример, это автомобильная отрасль в Европе, точнее смычка банков и автопроизводителей. Из-за насыщенности авторынка, автоконцерны продают машины практически по себестоимости, а прибыль получают за счет продажи автомобилей в кредит, то есть с прибыли банков.

Еще один хороший пример – это сланцевая отрасль в США. Там компании по добыче газа владеют частью акций компаний по транспортировке и продаже газа. За счет чего, убыточные компании по добыче газа получают прибыль с акций успешных компаний по транспортировке и продажи газа. А транспортные компании владеют акциями производственных компаний, что дает им контроль за принятием решений. Это намного более сложный способ, который складывался в течении десятка лет, так что России подойдет опыт Норвегии и Европы. Современные компьютеры позволяют быстро и качественно строить модели экономики, товарооборота и проводить расчеты, опираясь на которые можно очень тонко и точно управлять политикой ценообразования на рынке.

Cyber Media: Криптоэнтузиасты говорят, что российский холодный климат способствует развитию майнинг-индустрии. Есть ли у нашей страны какие-то естественные преимущества, которые помогут в производстве оборудования?

Дмитрий Овчинников: Холодный климат способствует только необходимости носить шапку в холодное время года. В Российской Федерации, а ранее в СССР, а до нее в Российской Империи, никогда не было никаких естественных преимуществ ни в одной области производства, за исключением поставок леса и добычи полезных ископаемых. Об этом еще в 90-х годах было подробно написано в книге «Почему Россия не Америка» за авторством Андрея Паршева.

Россия имеет две вечные проблемы, и это не дураки и дороги. Это длинное транспортное плечо и холодный климат. Если взглянуть на климатическую карту, то из нее будет видно, что у нас намного холоднее, чем в Европе, и холоднее, чем в Индии, Тайване, Южной Корее и многих других странах. Это существенно увеличивает постоянные издержки в цене на товары, так как холодный климат напрямую влияет на стоимость строительства капитальных зданий, коммуникаций, железных дорог и любых других объектов инфраструктуры. Фундамент и коммуникации надо закапывать ниже уровня промерзания грунта. Железные дороги надо строить на насыпях. Посмотрите в вестернах или исторических фильмах, как строили дороги в Америке – рельсы зачастую клали прямо на грунт. У нас зимой требуется отопление зданий.

Холодное время длится более полугода во многих регионах России. Если посмотреть на географическую карту, то видно, что обитаемая территория РФ сосредоточена или в центральной части РФ или вытянута вдоль южной границы. Исключение - только Норильск, Ноябрьск и еще несколько северных городов, которые по климату сродни Луне. И на Луне (в любое время суток) и в Ноябрьске (осенью, зимой и весной) без спецодежды не выжить. Просто на Луне нужна кислородная смесь для дыхания, а в Ноябрьске даже наличие куртки и теплых штанов не гарантирует вашего выживания на морозе в минус 46 градусов ночью. Длинное транспортное плечо накладывает дополнительные расходы на перемещение любых товаров или комплектующих в стране.

Если не брать в расчет добычу полезных ископаемых, то Россия имеет шанс успешно конкурировать с иностранными компаниями только в случае, если будет производить высокомаржинальный продукт высокого передела и крайне желательно, что бы он был эксклюзивом.

Если же говорить про майнинг, то тут есть две проблемы: все сливки с данной технологии уже были сняты в предыдущее время владельцами самой технологии. РФ не является владельцем данной технологии. Да, можно открыть с десяток компаний, которые будут заниматься майнингом, но социального или экономического значения эти компании в размерах страны совершенно не будут иметь.

Полагаю, что для экономики намного выгоднее начать производить микроэлектронику, ведь это даст грандиозный мультипликативный эффект от каждого вложенного рубля. Чтобы создать процессор надо сначала добыть кремний, а для этого нужен работающий карьер. Для карьера нужен экскаватор, который надо сделать и обслуживать. Кремний надо перевести и расплавить в печи. Для этого опять же требуется квалифицированный обслуживающий персонал. Далее, кремень надо очистить. Тут уже нужны химики и химическая промышленность. Потом надо вырастить заготовку для пластин. Эту заготовку надо нарезать тонкими слоями и отшлифовать, после чего методом литографии нанести «рисунок» будущих транзисторов. Также важно понимать, что для создания одного рабочего места в микроэлектронике, надо будет создать порядка 10-15 рабочих мест в смежных отраслях.