Депутат Сергей Катасонов: «Налоговая база просядет на 20%»...

На этой неделе стало известно, что Минфин планирует урезать расходы на медицину, образование, ряд госпрограмм: транспортную систему, фармацевтику и т.д. Это как-то не совсем вяжется с объявленным недавно планом по выводу экономики из кризиса. Концепцию бюджета на 2021 год, каким его видит Минфин, «Инвест-Форсайт» обсудил с первым зампредом комитета Госдумы по бюджету и налогам Сергеем Катасоновым.

— Где вы видите слабые места в предложении Минфина?

— Самое слабое место — отсутствие нормальной экономики в нашей стране. Многие годы Центральный банк ставил задачу (совершенно не связанную ни с ростом ВВП, ни с ростом доходов): снижение инфляции. Ну мы и получили то, что получили. То есть инфляция у нас снижена не за счет того, что работают рыночные механизмы, а за счет того, что у людей нет доходов, соответственно, нет спроса. Короче, мы задавили инфляцию совсем другими механизмами — не рыночными, а монетарными. В общем, главная проблема в том, что сегодня нет реального роста в экономике, нет реальных доходов. По моим оценкам, в связи с пандемией снижение налоговой базы будет в пределах 20%. А это значит, снижение доходной части бюджета ожидается весьма существенным. Вот это риски.

— Минфин предлагает серьезно сократить финансирование некоторых госпрограмм (некоторым, наоборот, добавят). Так, эксперты отмечают, что больше остальных пострадает программа развития промышленности отдельных регионов, транспортной системы и фармацевтики. Это у нас такой выход из кризиса?

— А это результат того, о чем я только что упомянул — с тем, что в связи с кризисом процентов на двадцать просядет налоговая база. Соответственно, примерно такого же объема будут и бюджетные потери, а также потери в региональных и консолидированных бюджетах. Поэтому для того чтобы совсем не сократить эти отрасли, нам надо где-то снимать финансирование.

Взять отрасли, которые вы назвали… Да, у нас грандиозные транспортная программа: дорога Москва — Казань, обходные трассы вокруг Москвы… Ну, где-то придется поджать их развитие, перебросить средства на социальные программы.

— Куда же перебросить, если Минфин предполагает урезать расходы на образование и медицину, которые в России и так вдвое-втрое ниже, чем в G7?

— Я полностью согласен, что нельзя трогать социальную сферу. Но это, как всегда, вопрос приоритетов. То есть с каких-то направлений нужно будет снимать, а эти направления нужно финансировать в полном объеме. Осенью, когда будем обсуждать бюджет, мы все эти вопросы проясним.

Понятно, что у нас экономика государственная, но премьер Михаил Мишустин, думаю, абсолютно четко понимает — надо создавать условия для бизнеса. Вообще, такого бизнеса, как в России, больше нигде нет: мы готовы выживать хоть на Марсе. Тем не менее бизнес уже стонет: дайте нормальные условия, дайте нормальные кредиты! Экономике нужны дешевые деньги. Кстати, я вижу, что позиция ЦБ и правительства уже меняется. Если удастся здесь победить, то замещение (т.е. снижение налоговой базы — ред.) произойдет со стороны частного сектора.

— Расходы на оборонку Минфин планирует увеличить?

— Кажется, нет. В прошлом году, кстати, тоже не было увеличения.

— Вы не думаете, что сама концепция вызывает вопросы. Даже в таких мелочах, как экономия на чиновниках. Госдуме и Совету Федерации предлагают снизить расходы, а на президента и его администрацию увеличить. Если уж затягивать пояса, так, наверное, всем…

— По концепции вопросы действительно возникали. А вот то, что касается урезания расходов Госдумы, — это нормально. У меня это не вызывает никаких вопросов. Я считаю, когда трудно всем, должно быть трудно всем… Тем более у нас в прошлом году экономия была практически 700 млн руб. Ну, снимут нам финансирование на 300 млн, это нормально.

А вот если говорить о предложении увеличить расходы по линии президента, тут надо смотреть по всем составляющим: там ведь президентский фонд, чего там только нет. Но речь идет об увеличении всего на 88,7 млн рублей — это тоже не те деньги. В масштабах нашего бюджета это копейки. Концептуально важны, конечно, в первую очередь госпрограммы и их финансирование.

— От введения прогрессивной шкалы, которую предложил Владимир Путин, бюджет должен будет получить 60 млрд руб. Их, впрочем, эксперты тоже называют «не теми деньгами». Есть планы ввести более жесткую прогрессивную шкалу?

— Предложение президента будет внесено в Госдуму до 15 сентября для рассмотрения в первом чтении. Поэтому все, что касается прогрессивной шкалы, мы будем рассматривать осенью. А вот когда мы выйдем на второе чтение, я лично намерен давать поправки, которые будут существенно менять подходы: уверен, что надо вводить более жесткую прогрессивную шкалу, чем предложено.

• интервью